Поэма о разорванных безжалостным временем сердцах.

 

рассказ

Виктор Тор-Ше

 

– Поздравляю вас, господин Игловский, – расшаркивался перед мужчиной лет тридцати трёх молодой исполнительный служащий брачной конторы «На крыльях любви через время и пространство». – Вы совершили выгодную сделку, уж поверьте мне. Условия нашего договора полностью удовлетворят вас во всех отношениях. Вы не зря поставили свою подпись на этом документе и вскоре убедитесь в правдивости моих слов, – аккуратный служащий положил только что подписанный клиентом лист бумаги, на котором были отпечатаны тридцать пунктов условий договора, в прозрачную мультифору и спрятал её во встроенный в стену сейф. –  Да, конечно, сумма, которую вы нам выплатите, велика, – продолжал убеждать посетителя молодой энергичный человек, – но, поверьте, это стоит того. К тому же мы сами несём немалые затраты. Согласитесь, чего стоит только одна доставка невесты. Да к тому же, какие твёрдые гарантии мы предоставляем. Ни в одной другой брачной конторе мира вам не выбить столько льгот, сколько вы получаете у нас без всякого труда. Да и невеста-то необычная. Уверен, что через каких-нибудь год - два наша фирма займёт ведущее положение в этой сфере бизнеса. К сожалению, мы начали работать совсем недавно, и мало кто ещё знает о нас. Но это дело поправимое. Вскоре, я думаю, все заказы подобного рода будут проходить через нас. В ближайшем будущем мы открываем филиалы на всех пяти материках Земли, а также на Луне, Марсе и других планетах. Не забудем, конечно, и орбитальные станции-города. Так что перспективы у нас громадные. А вы – один из первых наших клиентов. Думаю, и мы, и вы выиграем от нашего сотрудничества.

Господин Игловский достал из кармана большую гаванскую сигару, сунул её в правый уголок рта и снова полез левой рукой в боковой карман пиджака за зажигалкой, но молодой клерк опередил его, услужливо поднеся стоявший на столе старинный электрический прикуриватель. Комната наполнилась приятным ароматом отборного высокосортного табака.

– Скажите мне откровенно, – продолжил свои сладкие речи деловитый, заинтересованный в выгодной сделке служащий, – где ещё, в каком уголке Вселенной вы можете отыскать такую невесту, какую нашли у нас? Да нигде! – взмахнул руками оратор, вовсе не ожидая от клиента ответа. – Ваш выбор просто потрясающ, прелестен. Восемнадцатый век, где не только природа девственна, но и девственно и само человечество. Разве можно разыскать хотя бы нечто подобное среди современных эмансипированных девиц? Где умиляющая стать белой лебёдушки, скромность, покорность, нежность, в конце концов? Посмотрите на эти размалеванные мордашки, на эти крашенные во все цвета радуги волосы, на эти псевдомодные, безвкусные, кричащие наряды. Это же просто ужас! Что за страшное для мужчин время? Женщина – боксёр, женщина – культурист, женщина – штангист, женщина – астронавт дальнего плавания, женщина – премьер-министр. Кошмар! Такой вопрос, как  «куда же девались рыцари?», становится излишен и неуместен. О каком влечении противоположных полов здесь можно говорить? Мужчина давно перестал играть роль джентльмена, защитника, любовника, воина. И превратился в нечто аморфное, несуразное, бесполезное, что-то постоянно мешающее и без толку путающееся в ногах. Где справедливость, я вас спрашиваю? Вот до чего довели прогресс, эмансипация и рьяный феминизм. Мужчина теперь – это низшее бессловесное существо нашего безумного столетия. В постели нас с великим успехом заменяют нетребовательные латексные куклы-роботы, на работе – более умные и быстрые биокомпьютеры, искусственный интеллект с лёгкостью пробивает себе дорогу. Куда катится этот мир? Какие ещё унижения ожидают мужскую половину солнечной системы? Разве мы не способны любить, заботиться о женщине, носить её на руках, слагать в честь неё поэмы, воспевать ночью под окном в серенадах? Но где там… Времена, о которых писал досточтимый Александр Дюма, канули в лета. И нам лишь остается, перечитывая древние романтические произведения литературы, восхищаться теми отношениями между мужчиной и женщиной, что украшали пролетевшие стрелой дивные, наивные века. Ах, эти великолепные наряды светских дам, ах, этот томный взгляд, ах, всплеск белой нежной ручки. Где всё это? Где? – молодой человек опять развёл руки в стороны. – Сегодня стало трудно отличить девушку от парня. Эволюция посмеялась над нами, приблизив женщину вплотную к мужчине. Они носят нашу одежду, курят наши сигары, пьют текилу, делают короткие стрижки, а порой и бреются наголо. На плечике у каждой третей красуется искусная наколка. Они заняли наши рабочие места, они больше не нуждаются в семейном уюте, они сильнее нас и злее, они встали на наш пьедестал, сбросив нас вниз, и уступать его не собираются. И попробуй тронь – такой визг поднимется о нарушении прав. А каких, собственно, прав? Право быть любимой мужчиной, право быть им защищённой, и тому подобные права? Но что вы, разве им это надо? Сами с усами. Поэтому и расплодилось гомосексуалистов, как собак нерезаных. Женщина в наше время отталкивает мужчин, нежели притягивает. Просто какое-то сосредоточение зла. Мужчина, а не женщина, в наше время стал синонимом добра, терпимости, чистоты. Если какая-нибудь девушка захочет стать женственной, нежной, чувственной, привлекательной, то для этого ей всего лишь надо сменить с помощью хирургов свой пол, и она тут же приобретёт все эти качества. Подумать только, мужское население составляет всего десять процентов от всего человечества! Куда это годится? Бред! Женщина уже не ищет себе партнёра для создания потомства, она просто идёт в медицинское учреждение и клонирует себе подобную, или, сделав заказ роботам-генетикам, через некоторое время получает ребёнка с заданными ею параметрами. Эволюция Дарвина в глубоком шоке. Она даже не вынашивает своё дитя, за неё это делают машины. Скажите мне, когда в последний раз вы видели младенца, рождённого естественным путём? Молчите? Вот то-то. Мы же предоставляем вам потрясающую возможность – иметь настоящую семью, в истинном понятии этого слова, о котором начинаем забывать. Предоставляем возможность насладиться заботой о вас преданной, верной жены, иметь не пробирочного ребёнка, созданного мудрой природой, а не группой узколобых генетиков с одной несгибаемой извилиной на всех. И всё это за несколько тысяч золотых карточек. Не правда ли, это стоит большего? И, кроме того, всё это оформлено в долгосрочный кредит. Выгода налицо. Ваша избранница молода, хороша собой, так и пышет здоровьем, не напичкана ни нитратами, ни радиацией, понятия не имеет о каких-либо наркотических средствах и алкоголе, не курит, скромна, благовоспитанна, послушна, добра и искренна, и, что совсем немаловажно, девственна и в прямом и переносном смысле, а ведь ей уже скоро двадцать. Где вы ещё встретите такую? Наши эмансипированные девицы познают своих любимых – кукол-роботов, предавшись с ними утехам жаждущей плоти, уже лет в десять, одиннадцать, а то гораздо и гораздо раньше. Безумный, извращённый век! А к двадцати годам наша прекрасная половина разлагается уже окончательно. Невинность во всеобъемлющем понятии этого слова абсолютно утеряла тот смысл и понятие, которое в него вкладывали ещё лет сто-двести назад наши прапращуры. Да, восемнадцатый век – безупречный, безукоризненный выбор. Девушка из хорошей, хоть и небогатой, но вполне зажиточной семьи. Достаточно образованна, конечно, по понятиям того века. Но ничего, человек быстро привыкает ко всему новому, и она без труда освоится в нашем времени. Как говорится, «вода и камень точит». Ах, она просто прелесть, – взглянул на плоский монитор компьютера служащий брачной конторы, на котором красовалось трёхмерное изображение молодой девушки из далёкого прошлого. – Я не перестаю восхищаться вашим выбором. Вы настоящий знаток в этом деле. Это один из лучших экземпляров, что мы можем предложить. Просто богиня! Не правда ли?

Сладкоголосый парень с большим усердием всё нахваливал и нахваливал свой специфический товар. Казалось, его рекламной речи не будет конца и края. Он был истинной гордостью своей фирмы и полностью оправдывал оказанное ему доверие владельцами недавно открытой брачной конторы «На крыльях любви – через время и пространство». Господин Игловский как загипнотизированный сидел в овальном кресле, не произнося ни слова, лишь изредка выпуская дым изо рта, окаймлённого тонкими розовыми губами, и неловко покручивал толстую шершавую сигару медлительными пальцами. Он всё больше и больше, под воздействием несмолкающего собеседника, убеждался в правильности своих действий и безошибочного выбора невесты. Хотя этот день с самого утра показался господину Игловскому не таким уж удачным и нужным, сейчас он был убеждён в обратном.

У господина Игловского сегодня был выходной, и ему не надо было идти на завод, где он работал главным наладчиком конвейера по производству сверхмощных компьютерных процессоров. Чтобы даром не терять свой свободный день, он решил развлечься. Для начала зашёл в музыкальный бар, чтобы поднять себе настроение кружечкой хорошего пива и немного подкрепиться лёгкой закуской. Но вот он приступил к дегустации уже второго бокала желтоватой, приятной на вкус жидкости, а настроение по-прежнему находилось на самой нижней отметке десятибалльной шкалы. Чего-то не доставало. В баре было много народа, но, несмотря на это, тишина стояла оглушительная, и если бы не тихая музыка, плывущая из динамиков, вмонтированных куда-то в обшивку стен, то, пожалуй, можно было бы услышать, как жужжит муха, пытающаяся выбраться из заведения через прозрачное стекло. Все посетители бара молча потягивали своё пиво и смотрели кто в пол, кто в потолок, не желая сталкиваться глазами с себе подобными существами. Наконец, господину Игловскому надоела мирная идиллия забегаловки, и он вышел на улицу. Его тут же захватил живой поток куда-то и зачем-то спешащих людей. Он подстроился под общий ритм и зашагал в сторону городского центра без видимых на то причин. Дом его находился совсем в другой стороне. Пройдя достаточно большое расстояние, он, наконец, выпал из общей толпы и оказался в небольшом парке с уютными скамейками, и  радующими глаза нежно-розовыми навесами от Солнца. Выбрал свободную скамью и устало опустился на её золотистые пластмассовые рейки.

И никому-то на всём белом свете он не был нужен, ни безразличным посетителям бара, ни этой спешащей, угрюмой, одноликой толпе пешеходов, ни на работе, где даже и не заметят его отсутствия, если главный наладчик перестанет ходить на завод, да и зачем – всё равно его работу делают машины, а он только числится при них. Ни одна живая душа даже не встрепенется, умри он сию секунду в этом летнем парке. Никто не будет переживать, попади он в больницу, заболев самой страшной болезнью. И даже если бы прямо сейчас на него упал космический метеорит, всем было бы наплевать на это. Господину Игловскому стало вдруг так одиноко и грустно, что он пожалел сам себя, чуть не расплакавшись. Из тучки закапал мелкий редкий дождик, навес автоматически закрыл голову посетителя парка своей непромокаемой тканью. Дунул прохладный сырой ветерок. Игловский поёжился и пожалел себя ещё больше.

– Вы позволите постоять под вашим навесом? – вдруг услышал приунывший господин Игловский чей-то металлический голос. Он повернул голову в сторону вопрошающего и увидел низенького рекламного робота с четырьмя длинными механическими руками и стольким же количеством стеклянных глаз-камер, направленных в разные стороны. – Надеюсь, я вам не очень помешал?

– Пожалуйста, – безразлично сказал человек машине притворяющейся, что ищет защиту от небесной влаги.

Робот постоял несколько секунд молча, потом вновь бесцеремонно заскрипел своим противненьким голоском:

– Не желаете ли прочесть рекламный буклет? Раз уж мы оказались рядом, то вам непременно нужно воспользоваться моими услугами. К тому же это совсем даром. Может быть, я вам надоедаю? Но это моя работа. Ничего не поделаешь, план есть план. Дождь не должен мешать моей производительности, иначе меня вытеснит более совершенная модель. И почему мои разработчики не предусмотрели для меня хотя бы маленький зонтик? Сейчас бы он был как нельзя кстати. Если на моём корпусе появится противная серая ржавчина, то меня сразу же отправят в утиль, – робот хитрил неумело, так как было видно, что он обшит пластиком, который, как известно, не поддается коррозии. – Итак, с чего начнём? Что вас интересует? Хотите провести отпуск где-нибудь на жарком острове, или на крайнем севере? Могу вручить вот эти красочные журнальчики, расписывающие все прелести вашего будущего отдыха. Или хотите приобрести новые домашние машины? Выбирайте на любой вкус. Вот рекламные проспекты механических кухарок, уборщиц, – робот-приставала махал перед носом человека всеми четырьмя конечностями, в которых он держал множество красочно оформленных листков, книжечек. – А хотите прайс-лист на последние модели голографических интерактивных телеприемников с имитацией натуральных запахов, которые дают полное ощущение присутствия?

Господин Игловский раздражённо отмахнулся от назойливого прилипалы.

– Что так? – не отступал робот-пиявка. – А вот, разрешите вам показать свежий буклетик, посвящённый сверхновым разработкам аэромобилей. Вы знаете, теперь на них можно передвигаться не только в атмосфере Земли, но и в открытом космосе. А какой дизайн! Вы только взгляните! Явно их моделировали не мои разработчики, которые способны делать лишь мусорные вёдра вроде меня. Чувствуется рука мастера.

Осаждаемый настырным роботом человек отвернул голову от тараторящего пластикового болвана, показывая к нему своё безразличие.

– Разрешите задать вам нескромный вопрос? – не дожидаясь ответа, робот продолжил, – Вы женаты?

Такой странный вопрос из уст машины смутил мужчину, и он растерянно и машинально ответил:

– Нет.

– Тогда вам нужно вот это, – рука робота-присоски положила на колено человека свёрнутую пополам небольшую листовку. Столь беспардонно ловкий распространитель поступил так только потому, что понимал: иначе ему не всучить этому скучному гражданину свою рекламу. Обрадовавшись тому, что избавился ещё от одного листка, хитрый робот запустил механизм передвижения. – Ну что же, мне пора, труба зовёт. Дождик кончился. Всего вам доброго, – и поспешил к другому посетителю парка, ведь надо было раздать ещё кипу всевозможной печатной продукции, а машинное масло было почти на исходе.

«Что за глупости, – думал господин Игловский. – Женат ли я? Какой-то чокнутый робот. Много ли он видел сейчас женатых людей? Архаика, и только. Сейчас это большая редкость, один случай на десять тысяч. Таких по телевизору показывают, как ископаемые кости какого-нибудь динозавра. Женат ли я? Идиот! Спросил бы еще, не инопланетянин ли я. Чурбан электронный! И впрямь, какой-то профан его проектировал. Да был бы я женат, разве сидел бы здесь без толку? Уж нашёл бы чем заняться. Наверняка, не стал бы собирать разрисованные листочки, предлагаемые этим четырёхглазиком ненормальным. А ведь и правда, как бы было здорово жить с кем-нибудь. Любить этого другого, близкого человека, говорить на разные духовные темы, заботится о нём, и он бы обо мне заботился. Однако, всё это ерунда. Чушь собачья! Легче крокодила или жирафа завести, чем найти жену. Век свободных отношений и связей. Тьфу! Пробовал ведь, и не раз, знакомиться с девушками, да всё мимо, больше чем на одну постель их не хватает. Да и действительно, к чему им это, если всё гораздо проще? Да и мне незачем. А гомосексуалистом становится не намерен, противно это моей природе. Я же мужчина всё-таки. Впрочем, что такое сейчас мужчина? Да что это я разнылся, как зелёный щенок? Надо взять себя в руки. Поменьше бы читал таких писателей прошлого, как Толстой и Коллинз, глядишь, и другими бы глазами на мир смотрел, был бы как все, а не белой вороной. Ну ладно, посмотрим, что там положил этот многорукий торопыга», – Игловский поднял с колена листовку и развернул её, тут же ему в глаза бросился яркий заголовок: «Брачное агентство «На крыльях любви – через время и пространство»». Также он прочёл, что это брачное агентство на самых выгодных условиях для клиента готово предоставить неженатым мужчинам невест любого возраста и любого прошедшего временного промежутка. В конце рекламной листовки сообщался адрес агентства.

– Неплохо! – воскликнул господин Игловский. – Такое ноу-хау мне может прийтись по вкусу, с подобным я ещё не сталкивался. Невеста из прошлого. А что, это мысль! Попробовать, что ли? Как знать, может получится? Чем чёрт не шутит, – мужчина встал с согретой скамьи, автоматический навес проводил его инфракрасным глазом датчика из парка.

Сев в аэротакси, Игловский назвал адрес конечного пункта следования, и бортовой компьютер, мгновенно рассчитав траекторию полета, выдал задание обтекаемому, как ракета, авто юркнуть в бурный поток своих бесколёсых собратьев.

Через десять минут доставленный на место пассажир топтался в нерешительности перед дверьми брачной конторы. Наконец, осмелившись и произнеся традиционное заклинание – «Будь что будет», шагнул через порог фирмы по доставке невест из прошлого.

– Добрый день! – поприветствовал вошедшего робот-секретарь. – Разрешите узнать о цели вашего визита. Чем могу служить?

– Я вот, по этому поводу…, – господин Игловский повертел перед стеклянными глазами машины листовкой, врученной ему в летнем парке бесцеремонным пластиковым рекламным приставалой.

– Очень рады вас видеть. Прошу пройти в комнату номер пять. Я уже доложил о вас по внутренней связи. Вас ждут.

– Спасибо, – поблагодарил посетитель расторопного секретаря и направился в указанную комнату.

Именно таким образом господин Игловский оказался в апартаментах молодого служащего брачного агентства «На крыльях любви – через время и пространство», где и вёл сейчас с ним беседу.

– А могу ли я узнать, – стряхнул в очередной раз пепел с сигары клиент недавно открывшегося предприятия, – какое воздействие окажет на течение времени, так сказать, изъятие девушки, о которой мы говорим, из прошлого? И не повлечёт ли это за собой непоправимых последствий: конфликтов событий, катаклизмов, смещение временной прямой, или её искривление, и так далее?

– Ну что вы, – улыбнулся молодой человек. – Всё это ересь, белиберда, придуманная дилетантами и недалёкими писателями-фантастами. Ничего подобного не случится. Проведено множество научных опытов, прежде чем мы смогли получить лицензию на такой вид деятельности, а получить её было непросто, скажу я вам. Рассудите логически, если мы забираем к себе в настоящее некий биологический объект из столетия «икс», то, значит, в прошлом такое действие уже произведено нами и никаких сдвигов во временном цикле не возникает. Время надо рассматривать как некую прямую, где мы с вами находимся в точке «игрек». Эта прямая существует всегда, а не только в настоящем, обозначенном нами условно математическим знаком «игрек». Так что все опасения с вашей стороны напрасны. Кстати, наша фирма разрабатывает новый коммерческий проект под условным названием «Отдых в прошлом и будущем». Вскоре мы попытаемся внедриться и на туристический рынок, правда, в необычном ракурсе. Однако, здесь есть определённые трудности…

– Давайте пока займёмся настоящим, – перебил знатока в области временных сфер господин Игловский. – Мне ещё хотелось бы знать, каким образом я буду объяснять своей пока условной невесте обстоятельства её столь необычного положения, в которое она попадёт?

– О, какие мелочи вас заботят, не волнуйтесь. И это, и многое другое, мы берём на себя. Мы вовсе не воруем девиц из прошлого, как поступают бандиты с кошельками прохожих. Ваше предположение даже немного обидно. Поверьте мне, наши невесты покидают свой мир вполне добровольно. Им предоставляется вся информация, разумеется, в разумных пределах: об их будущей жизни, о суженом, о времени и многом другом. Никакого насилия мы не применяем. Надеюсь, я исчерпывающе отвечаю на ваши вопросы?

– Да, да, я удовлетворён нашей сделкой полностью. Дай Бог, чтобы всё было так, как вы описываете.

– Даже не сомневайтесь, всё пройдёт как по маслу, – заверял работник брачного агентства. – Никаких накладок, ни-ни. Итак, господин Игловский, ваша невеста ждёт вас ровно через неделю. Всего каких-то семь дней, и вы будете наслаждаться уютом семейного очага. Почувствуете всю полноту жизни.

– Что ж, тогда разрешите откланяться, – удовлетворённый клиент потушил сигару в пепельнице, похожей на морскую раковину, и поднялся с кресла.

Молодой человек поклонился посетителю в ответ и проводил господина Игловского до двери своего кабинета, тепло пожав ему руку на прощанье.

 

Спустя 162 часа.

 

Новобрачный нарядился в специально купленный для праздничного дня костюм, какие носили в девятнадцатом - двадцатом веках, опоясал свою шею галстуком и в приподнятом настроении покинул квартиру, сел в скоростной лифт, который преодолел двести тридцать два этажа за каких-нибудь тридцать секунд. На улице его ждал заранее заказанный в клубе «Автораритет» допотопный лимузин на резиновых колёсах с водителем из одноименного клуба, обожавшим антикварные автомобили. Ещё через два часа господин Игловский стоял перед зеркалом в фойе брачного агентства «На крыльях любви – через время и пространство», готовясь к встрече со своей избранницей. Наконец, робот-секретарь разрешил ему войти в комнату номер девятнадцать, где также в ожидании томилась будущая госпожа Игловская. И вот два человека, один из настоящего, другой из прошлого, встретились. Девушка привела в изумление жениха. Конечно, господин Игловский ожидал многого. Но такого! Она была просто великолепна, обворожительна в белом свадебном наряде, голову её украшала узорчатая корона, с которой спускалась до самых пят лёгкая, невесомая, как дуновение ветерка, фата. Личико её было бело как снег, и лишь возле висков неумело прятал себя мягкий естественный румянец. Губки от волнения горели ярким красным цветом, какой можно увидеть при восходе Солнца, и выглядели слегка пухловатыми, но нежными и чувствительными, что попадало в число достоинств, нежели недостатков. Скромные голубые глаза невесты лишь изредка робко поднимались и с интересом, торопливо глядели на жениха, избрав для себя основным пристанищем до блеска начищенный паркетный пол девятнадцатой комнаты. Надо признать, что и будущий муж не терял привлекательности для миленькой девушки. Он тоже, без сомнения, нравился ей. Где в своём времени она могла встретить такого нарядного, галантного кавалера, как господин Игловский? Ни один мужчина из её мира и в подмётки ему не годился. После непродолжительной паузы жених с большой охотой подставил локоть красавице и она, положив на чёрный рукав костюма мраморную ручку, последовала за своей решенной судьбой.

Господа Игловские венчались в старинной церкви. Так решил жених, чтобы не сразу рвать корни с прошлым своей суженой, а дать ей возможность как можно аккуратней, безболезненно войти в контакт с настоящим для неё будущем. Они оба без сомнений ответили «да» на вопрос служителя церкви, желают ли они вступить в брак, и батюшка заголосил: «Венчается раба божья рабу божьему…». Церемония была впечатляющей, празднично и со вкусом обставлена и продумана. После венчания допотопная техника прошлого – лимузин на колёсах – отвёз молодых к дому господина Игловского.

Прелестная спутница жизни счастливого мужчины очень внимательно слушала рассказы брачного агента об ожидающем её с распростертыми объятиями будущем, но и подумать не могла, что оно вот такое, как есть. Её поразила огромная масса всевозможных летающих машин, удивила нескончаемая высота домов, многочисленность спешащих куда-то людей и их странная одежда. Но ещё больше она растерялась, попав в квартиру господина Игловского, когда он начал как можно доступней объяснять, для чего и зачем нужен каждый отдельный прибор. Ведь должна же она была как-то теперь управляться с ними. Он познакомил её с роботами, населявшими теперь их совместное жилище, рассказал, какие задания им можно давать. Показал все комнаты: гостиную, спальню, ванную, уборную, кабинет и другие, в которых тоже было полным-полно всяких электронных, непонятных для девушки, хитроумных штучек. А когда муж включил голографический телеприёмник, его молоденькая жена чуть не умерла от страха. К концу дня бедная жёнушка была просто в шоке от увиденного и услышанного, но в шоке не от ужаса и горя, а от радости и счастья. Ей больше не надо было ходить за водой к глубокому и страшному колодцу – вода текла из кранов сама, стоило лишь нажать на кнопку, причём и холодная, и горячая; не нужно было простаивать у печи полдня, чтобы сварить обед – достаточно его заказать по телефону, или приказать приготовить роботу-кухарке; не надо смотреть за скотиной, полоть грядки, стирать и много ещё чего не надо, не надо, не надо… Восторгу красавицы не было предела. И муж, и жена остались довольны выбором второй половины.

 

Спустя каких-нибудь пять лет.

 

Госпожа Игловская сладко потянулась, избавляясь от остатка сна, и открыла свои голубые глазки. Мгновенно среагировав на пробуждение своей хозяйки сенсоры дали команду осветительным приборам наполнить спальню мягким, не раздражающим светом.

– Приятного вам дня! – поприветствовал женщину включившийся автоматически компьютер.

Хозяйка проигнорировала пожелание говорящей машины, приподняла головку и, нащупав нужную кнопку на пульте дистанционного управления, нажала на неё. По вызову незамедлительно явился робот-слуга, которому тут же было приказано принести стакан минеральной воды со льдом, да побыстрей.

– Вам голосовая записка от мужа, – продолжил компьютер выполнять свои обязанности. – Изволите ознакомиться?

Но барышня опять проигнорировала звенящий голос машины и занялась утолением своей жажды, поглощая большими торопливыми глотками принесённую воду. Из динамиков послышался записанный в компьютерный файл аудио-почты голос её мужа:

«Здравствуй, дорогая. Вот уже который день не могу застать тебя дома. Нам надо серьёзно поговорить. Прошу тебя, дождись меня с работы. Не уходи никуда. Ты постоянно где-то пропадаешь. Разве так должна вести себя замужняя женщина? Не забывай, что у нас семья. Наш ребёнок уже, наверное, забыл твоё лицо, а ведь он в том возрасте, когда ему требуется много заботы и внимания со стороны обоих родителей. Я не говорю уж о себе. До встречи вечером».

Госпожа Игловская поморщилась. Ей было неприятно слышать нудные речи своей поднадоевшей до предела второй половины. Она спрыгнула с кровати и начала вертеться перед зеркалом. Отражение, смотревшее на неё с серебряной поверхности стекла, совсем не походило на ту девушку, с которой её настоящий муж лет пять назад познакомился в девятнадцатом кабинете брачной конторы «На крыльях любви – через время и пространство». На голове прежде деревенской простушки были не пышные длинные русые волосы, как когда-то, а непонятно что, какое-то нагромождение хаоса и неразберихи, выкрашенное во всевозможные мыслимые и немыслимые цвета. Здесь присутствовали и золотой, и красный, и зелёный, и синий. Пухлые губки были покрыты черной мертвенной помадой, от чего окончательно потеряли свои чувственность и привлекательность. Из правой ноздри когда-то аккуратненького носика торчало платиновое кольцо, украшенное крупным бриллиантом. На щеках густым слоем, словно боевая раскраска индейца, переливались румяна с синеватым оттенком и множеством блёсток – от них личико женщины было похоже на физиономию давно остывшего покойника, припудренного новогодним конфетти. Ногти на пальцах её рук горели фосфоресцидно-едко-зелёным цветом и напоминали коготки ведьм и вампиров из фильмов ужасов. В довершение ко всему эту живописную картину завершала искусная наколка на груди, где изображалось нечто абстрактное, то ли дракон, то ли трёхголовая муха-навозница. Госпожа Игловская выглядела в высшей степени модно. Ах, уж эта мода, она требует столько усилий и жертв! Но на что только не пойдёшь ради обольстительной красоты.

«Надо бы ещё пару дырочек сделать в правом ушке – пять сережек уже не современно носить, – думала госпожа Игловская. – А в сосках колечки надо заменить, золотые на нионитовые – они куда эстетичнее смотрятся и легче раза в три. Муженёк-то мой опять завозмущается. А я, наперекор всему и вся, в пупок кольцо вставлю, пусть лопнет от злости. И ещё одну наколку сделаю – на спине или на попке. Видите ли, недоволен, что я с открытой грудью хожу по улице. Другие так ходят, а мне нельзя? Собственник какой нашёлся! Разве я виновата, что в этом году модно ходить, обнажившись до пояса? А в следующем году, говорят, будет модно наоборот: открытый низ и закрытый до пояса верх. Вот когда мой милок навозмущается вдоволь. Но я себя в обиду не дам, не для того я на свет родилась, чтобы каждый узурпатор мной помыкал! Не на ту нарвался, дружок. У всех людей равные права. И нечего мной командовать. Не буду же я, как дура, под его желания подстраиваться. Видите ли, мне нельзя заводить эротического робота, нельзя иметь любовника, нельзя следовать моде, нельзя, нельзя и нельзя. А что же тогда «льзя»? Сидеть дома, уставив глаза в телевизор, и возёкаться с ребёнком? А робот-нянька тогда зачем? Пусть эта железка и смотрит за мальчишкой, у неё работа такая. А я – женщина, мне эти заботы ни к чему. Я знаю себе цену. Не хватало еще, чтобы мной какой-то мужлан командовал. Записки он, видите ли, передаёт через компьютер. Лучше бы чем-нибудь полезным занялся. Поговорить ему серьёзно надо, ну и говори со своим компьютером. А я-то здесь при чём? Лично мне есть с кем поболтать, поэтому и дома не сижу, и живу в своё удовольствие. Жизнь не вечна и надо успеть как следует ей насладиться. Пусть будет доволен тем, что я родила его ребёнка. Вот ведь идиотка, поддалась на его уговоры и родила! Мучилась, как последняя овца. А потом оказалось, что уже никто так не рожает. А ведь он скрывал это от меня, сволочь. Всех детей уже давно вынашивают роботы-мамы. Вот ведь дура! С тех пор я не верю ни одному его слову. Меня на мякине не проведёшь. Учёная стала. Мстить за это ему буду всегда. Пусть сам сидит со своим пацаном, если ему так надо, а у меня есть более важные дела. Ишь, рабовладелец нашёлся! Жену-рабыню ему подавай на блюдечке. Плезиозавр допотопный. Кому нужна в наше время семья? Только придуркам недоделанным. А я-то, доверчивая, купилась на этого пройдоху. Каким красивым, милым он мне показался при первой встрече. А потом присмотрелась, и что? Да что попало. Таких вот, да и ещё лучше, хоть пруд-пруди. И что мне теперь, из-за одной ошибки всю жизнь загубить? На цепи сидеть? Так я не собака, не животное. Все мужики не стоят и мизинца эротического робота. Ну и что, что не живой, а с первого раза и не разберёшь, что не живой, и как любовник фору всем на сто очков даст. Ох, и впуталась же я с этим замужеством. К чему оно мне? Только одни неприятности и расстройства. Никакой свободы. Туда не ходи, того не делай. Щас! Так и послушалась. Я не машина. Думаю я, разбежаться нам пора. Конец семье Игловских. Дураков нет. По закону мне, как бывшей жене, принадлежит половина недвижимого имущества и капитала, так что не пропаду. Развод и всё, хватит страдать. У меня теперь каждую ночь будет новый муж. И надсмотрщиков мне не надо. Я не служанка и не нянька. Сына своего пусть забирает, если так хочет. Я себе и дочек сколько пожелаю наклонирую, за мной не заржавеет. На том и порешим. Пусть ищет себе новую домработницу. Я положу конец насмешкам подруг надо мной. И правда, смех и грех – баба, да ещё и замужняя. Где это видано? Пусть другие выступают объектом для издёвок, с меня довольно».

– Эй, ты, железный ящик! – нервно крикнула женщина домашнему компьютеру.

– Слушаю вас, – отозвалась послушная машина.

– Запиши и передай мужу то, что я скажу.

– Я готов.

– Дорогой, к большому сожалению, не располагаю временем на пустые разговоры, меня ждут друзья, с которыми я договорилась провести бурную ночь на милой вечеринке, а это куда важней, чем вести никому не нужные дискуссии о нравственности со старомодным муженьком, ничего не смыслящим в новых веяниях жизни. Надеюсь, ты поймёшь меня. Да, и ещё, на днях к тебе зайдёт мой адвокат по поводу нашего развода. Подпиши, пожалуйста, все бумаги. Сына я оставляю тебе, знаю, что ты этому обрадуешься. Как говорится; «тебе приятно, а мне всё равно». Уразумей, наконец, брак – это утопия. Даже я это понимаю, несмотря на то, что родилась в восемнадцатом веке. Желаю тебе счастья. Пока, дорогой. Целую. Ищи другую дуру. Хотя вряд ли попадётся ещё такая.

– Это всё? – спросил компьютер.

– Для мужа всё. А тебе скажу, железная коробка, что ты меня достала, дала бы тебе по электронной башке, да руку жалко. Я ведь знаю, что ты стучал на меня Игловскому. Докладывал о моих невинных забавах. Да ладно, живи, чемодан механический. Передавай привет своему господину. А меня ты больше в этой семейной берлоге не увидишь, – женщина сунула под мышку дамскую сумочку и покинула навсегда лет пять назад гостеприимно приютившую её квартиру, стремясь как можно скорее упиться манящей и пьянящей свободой.

*

Идентификатор сличил радужную оболочку глаза подошедшего к двери человека с имеющимися образцами, и замок щелкнул, впустив хозяина в квартиру. Обойдя все комнаты, господин Игловский опять не нашёл жены в доме и, опустив руки, сел на диван.

– Где моя жена? – спросил он.

– Она ушла, вам от неё голосовое сообщение, – ответил расторопный компьютер и воспроизвёл прощальную запись, оставленную женщиной.

Прослушав аудио-файл, расстроенный мужчина ещё больше сник. Он приказал роботу-няньке привести сына и, когда маленький мальчик подошёл к отцу, брошенный муж крепко обнял малыша, поцеловал в лобик и усадил себе на колени.

– Папа, ты чего плачешь? – удивился ребёнок. – У меня же всё хорошо.

Отец, не отвечая на вопрос, продолжал сжимать в объятьях своё дитя, мысленно проклиная свою судьбу. Маленький мальчик принялся дёргать пуговицу пиджака своего нежного родителя.

– Ну, папа, отпусти, я играть хочу. Слышишь?

Господин Игловский разжал руки, и мальчик, спрыгнув на пол, побежал в свою комнату, чтобы продолжить состязаться с няней-роботом в познавательную компьютерную игру.

«Ну что же, – зло и с ехидцей в душе усмехнулся господин Игловский. – И мне пора сделать свой ход. Такая жена мне точно не нужна. Как же быстро она изменилась. Ещё недавно была скромницей из скромниц, а сейчас чистая ведьма без всяких примесей. Как развращает наш век наивные души».

По лицу мужчины было видно, что волнение его прошло благодаря принятому и обдуманному  решению, и он намерен незамедлительно действовать. Брошенный муж решительно подошёл к старинному антикварному столу и отпер нижний ящик железным ключом, какими уже давно не пользовались. Торопливо переворошив в ящике все бумаги, наконец, нашёл нужную (договор с брачной конторой), сунул её во внутренний карман пиджака и твёрдой поступью направился к выходу.

Преодолев не очень долгий по времени путь с помощью аэротакси, он вскоре сидел в головном офисе брачного агентства «На крыльях любви – через время и пространство», излагая незамедлительно принявшему его служащему свою проблему во всех деталях.

– А вы не узнаёте меня, господин Игловский? – широко улыбнулся собеседник обманутого мужа, когда тот кончил говорить. – Ну, как же так? Всего-то пять лет прошло. Это же я принимал у вас заказ на невесту из прошлого. И никто иной, как я, несу ответственность за ваши неудачи. А ведь вы были моим первым клиентом, именно с вас началась моя карьера. Помню, как я волновался, убеждая вас, что это выгодная сделка, и ничуть не сомневаюсь в этом и сейчас. Ваши проблемы – это наши проблемы. А свои проблемы мы привыкли решать безотлагательно. Положитесь на меня полностью. Вам не о чем волноваться.

– Надо признаться, я не узнал вас сначала. Да и где там, вон как вы возмужали, а тогда вы выглядели просто мальчишкой, – смущённо извинялся господин Игловский. – Бегут года, как в реке вода…

– Скажу вам по секрету, любезный мой первый клиент, что возмужал я не только в физическом плане, но и в плане бизнеса. Я теперь процветаю, благодаря нахлынувшим на нас заказам, и являюсь совладельцем этой компании, где мне принадлежит семнадцать процентов акций. Каково? Мы делаем счастливыми всех мужчин. А то, что вас постигла неудача, это не беда. Всё можно поправить, было бы желание и умение, и то и другое у нас в наличии. Вашему горю мы легко поможем. Наша фирма готова неукоснительно соблюдать все пункты заключённого нами договора, один из которых гласит: «В случае, если покупателя не удовлетворит качество товара (невесты) и в связи с этим у него возникнут определённые проблемы, продавец обязуется заменить товар (невесту) в течение недели на более подходящий вариант без всяких материальных затрат со стороны клиента». Не правда ли, отличный пунктик? Пожизненная гарантия на товар. Итак, вы хотите подобрать новый вариант?

– Я пока подумаю, а сейчас заберите у меня то, что я уже получил.

– И всё-таки мы приступим к подбору кандидатур, которые, на наш взгляд, могли бы вам компенсировать неудобства, причиненные неудачной первой партией.

– Могу ли я узнать, что станет с моей первой женой, какова её дальнейшая судьба? – поинтересовался, вытирая выступившие капли пота со лба, господин Игловский. – Не собираетесь же вы разложить её на атомы? Всё же она мать моего ребёнка, и мне хотелось бы попросить вашу фирму не поступать с ней столь жестоко. Может её как-то можно исправить?

– Ну что вы, дорогой друг, мы не приемлем насилие – и это стало девизом нашего агентства. Разве мы похожи на безжалостных монстров, кровожадных диких зверей? – изумился такому предположению со стороны клиента возмужавший молодой человек. – Мы обойдёмся с ней вполне достойно цивилизованных людей, она получит только то, что заслужила. Просто-напросто отправим неугодную жену назад, в прошлое, в восемнадцатый век, где ей и место. Поверьте, она ещё локти будет кусать, что так поступила с вами.

– Но послушайте, – удивился господин Игловский, – насколько я вас правильно понял, вы хотите вернуть её туда, откуда взяли? Это же неразумно. Она как-никак видела все новшества, которые создало человечество в нашем столетии и непременно расскажет о них кому ни попадя.

Бывший служащий, а теперь совладелец брачного агентства, громко рассмеялся.

– Бросьте, уважаемый, какой вздор. Ну, во-первых, даже если она на каждом шагу будет рассказывать о своём замужестве в будущем, позвольте спросить, какой полоумный ей поверит? Во-вторых, то что она видела и пользовалась изобретениями нашего века, ещё не значит, что она знает, как всё это достигнуто. Вот вы, например, специалист по микропроцессорам, наладчик сверхтехнологичной линии по их производству, знаете, как работает та же микроволновая печь?

– Нет, – ответил господин Игловский, – но кое-какое поверхностное представление имею.

– Вот видите, даже вы, специалист в микроэлектронике, мало что смыслите в конструкциях простых бытовых приборов. А, тем не менее, каждый день употребляете пищу, приготовленную в микроволновке. Так почему же вы решили, что ваша бывшая жена, с куда более низким интеллектом, разбирается в этом лучше? Микроволновая печь для неё всего лишь белая коробка с прозрачной крышкой, в которой можно разогреть еду. Да и вряд ли она подходила к печи, это делала кухарка-робот. И так дело обстоит с любой аппаратурой, какой не коснись. Видеть и пользоваться – это ещё не значит знать и уметь. Надеюсь, вы убедились, что ваша бывшая жена – абсолютный ноль в технике для неё отныне убежавшего будущего. И никаких глобальных временных катастроф не вызовет её возвращение домой, к дровам и глиняным горшкам. Помните, мы говорили в первую нашу встречу о прямой времени? Так вот, всё, что происходило и будет происходить, уже давно записано на ней, и любые наши действия – только подтверждение этих записей. Ни о каких временных сдвигах и говорить не приходится, это нонсенс, тем более об изменении истории. Так вот, продолжим, я уж здесь не говорю о двигателях и космических аппаратах, где капризная женщина «ни в зуб ногой». Единственное, чему она здесь научилась, так это пользоваться косметикой и то, неумело и в ущерб себе. А её исчезновение из прошлого даже никто не заметит, мы вернём красотку в тот же день и час, что и забрали её. В нашей фирме такие вещи продуманы до мелочей, мы всё просчитываем, учитывая каждую деталь. Как видите, никто не собирается расщеплять её на атомы, лишать памяти и тому подобное. А такие вещи, как перекраска её волос в их естественный первоначальный цвет, затягивание дырочек на ушах, в ноздре и других пикантных местах, удаление татуировки и так далее, сущая безделица. С радостью приведём вашу бывшую супругу в божеский вид. Будет выглядеть как новенькая.

 

Восемнадцатый век.

 

– Варвара, просыпайся, пора вставать, надо корову и телка на пастбище выгнать,  и так проспала. Я уж и подоить за тебя успела. Вставай, дел-то вон сколько, – будила настойчиво мать свою не в меру заспавшуюся дочь. – Ну, чего лежишь? Поднимайся. Кому говорю? Да за работу принимайся, неча бока-то пролёживать.

«Чёртов компьютер, – пробормотала в полусне экс-госпожа Игловская. – Вот ведь привязался, зараза, щас встану, точно разобью вдребезги. Поспать, сволочина, не даёт, несёт какую-то околесицу. И что это он взбеленился? Никогда с ним такого не бывало. Сломался, что ли? Ой, а в комнате-то как прохладно. Никак датчик температуры забарахлил? И свет не зажигается как обычно. В чём, собственно, дело? Что за ерунда?».

Варвара широко раскрыла глаза и обомлела от ужаса. И широкая мягкая кровать с шелковыми простынями, и робот-слуга, и кондиционер, и сама спальня куда-то исчезли. Вместо всего этого её окружали стены из брёвен, русская большая печь, заставленная нехитрой посудой, пара скамей и длинный крепкий стол на прямых толстых ногах. Возле печи суетилась пожилая женщина, переворачивая слабо тлеющие поленья кривой тяжёлой кочергой.

– Мама, это ты? – прошептали одеревеневшие от потрясения губы Варвары.

– Вставай дочка, вставай, – сказала пожилая женщина.

– А…а…а! – изба наполнилась истошным криком обезумевшей Варвары, понявшей всё с ней произошедшее. Она обхватила голову руками и затряслась всем телом.

А в это время где-то там, в далёком-далёком будущем, радостно звенели церковные колокола, и счастливый жених – господин Игловский, нежно обнимал свою новую красавицу-невесту, ведя её к алтарю, где после венчания счастливая девушка должна превратится в любящую и верную жену. Надолго ли?…